Такое не по зубам никакому монотеистическому вседержителю: смеяться пришлось бы над собой, а этого они не то что не любят, а даже не могут представить - ни себя, ни свою работу им просто не с чем сравнить. "И увидел Бог, что это хорошо", приговаривает Всемогущий, рассказывая Моисею о сотворении всякой всячины от археоптерикса до язвы желудка. Да и могло ли быть по-иному? Если нет конкурентов, нет ни самодистанции, ни самоиронии; нет зеркала, некуда и смотреться. Недаром монотеисты с подозрением относились к обезьянам, видя в них не то отражение, не то карикатуру. Смех почитали за грех, а в устройствах, которые могут показать прыщик на носу, видели дьявольский соблазн, не меньший, чем свобода слова - от Уленшпигеля до Большого Московского собора 1666 года, осудившего Никона и запретившего попам держать зеркала.
"..Но что же тогда есть зеркало, как не... обезьяна, т.е. подражатель? Вот почему моралисты с такой яростью обрушились на него. По их мнению, зеркало притягивает "взгляды безумцев", воспламеняет сладострастие, скрывает (скрывает или обнажает в зависимости от обстоятельств) дьявола и смерть. Они установили наличие тесных связей между тщеславием и честолюбием, с одной стороны, и смертью и зеркалом - с другой. Зеркало представлялось им средоточием дьявольской хитрости, оно таило в себе дополнительные, невидимые глазу опасности. "В удвоение закрадывается некое невидимое глазу несходство". Люди замечали, что левая рука, отражающаяся в зеркале, оказывается правой, а правая - левой... Подобное коварство порождало страхи. К тому же различные технические средства помогали использовать мистификаторские возможности зеркала, производить заранее рассчитанные изменения, приводить к горячечному бреду, к распаду личности".
(Жан Делюмо, Введение к "Истории Зеркала" Сабин Мельшиор-Бонне)
Чудо об исчезновении часов патриарха Кирилла в зеркале прессы